Еврейское слово
Jan. 29th, 2006 11:07 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
panikowskyhttp://www.e-slovo.ru/276/k1.htm
Очень правильная, на мой взгляд, статья. Умница Радзиховский. Вот так именно мы и чувствовали, и двадцать лет назад, и тридцать. Я тогда жил в Советском Союзе - и евреи действительно старались (по возможности) скрыть свое еврейство. То есть, многие из нас. Что уж тут отрицать. Было это, было.
Но статья-то сегодняшняя! Как печально, что в России подобные настроения по-прежнему сильны.
Интересно, что ссылку на статью Радзиховского я нашел в ЖЖ одного антисемита - у него, естественно, были свои мотивы обратить на нее внимание. Ссылки на него давать не буду из санитарных соображений
'ЕС' (Еврейское слово - М.П.) всегда приходила к читателям в плотном конверте. Читатель хочет получать еврейскую газету, тем более бесплатную, но боится слова 'Еврейская'. Он хочет быть тайным евреем - как марраны в Испании в средние века. Там, когда узнавали, что человек - марран, его сжигали на костре. Читателей 'ЕС', как мне кажется, не сожгут, но они по-прежнему живут в средневековой мгле, в которой мерцают отблески старых пожаров от еврейских погромов :
Эти плотные 'гетто-конверты', эта коричневая материализация еврейских страхов и фобий говорит о психологическом состоянии пожилых людей (главный читатель 'ЕС') лучше любых многотомных исследований.
Многие интеллигенты (очень часто - еврейские) любят говорить о 'врожденном рабстве' русского народа. В этих словах много правды. Не меньше правды в словах о 'генетическом страхе' русских евреев, точнее о генетическом страхе части евреев перед 'свирепыми гоями'.
Страх этот, как и положено, - безумный, абсолютно иррациональный. Свою фамилию, лицо, национальность 'скрыть' (от кого, кстати? от соседей? от милиции? еще от кого-то?) невозможно. Любой разумный человек это отлично понимает. Но страх сильнее разума - как и положено инстинкту. Я прекрасно помню (да что там 'помню', и сегодня многие так говорят!) вечные разговоры: 'Об этом нельзя говорить по телефону!' О чем же? Нельзя по телефону 'ругать ФСБ', нельзя 'ругать Путина', нельзя вообще 'ругать власть': Помилуйте, зачем же так секретно - ведь я (да и тысячи моих коллег) все это говорим совсем не 'по телефону', а по радио, в газетах пишем. И - ничего, как будто живы-здоровы. Так-то оно так: Разумом люди это понимают, головным мозгом они в 2006 году, а вот спинным - в 1937-м. Точно то же относится к конверту, в котором упакован страх перед: да черт его знает перед кем/чем. Страх - просто. 'Не надо их дразнить'. 'Дразнить' - это значит большими буквами писать слово 'Еврейская'. Опасное слово. Преступное. Провоцирующее.
Мелочь, было бы о чем писать: Нет, не надо обманывать себя и других. Совсем не мелочь, а точное выражение психологического состояния многих (не всех, разумеется) читателей 'ЕС'.
Контрольный эксперимент пришелся на новый год.
'Темницы рухнут, и свобода вас встретит радостно у входа:' Сняли конверт! Отныне газета рассылается в прозрачном целлофановом пакете (без пакета невозможно-с!). Но редакция 'ЕС' не может просто и резко перенести читателя из средних веков в новое время. Революция должна происходить в несколько этапов.
Газета так сложена (еврейские хитрости!), что рокового слова не видно. На обложке написано: 'Еженедельная газета' - так не страшно? Рядом значатся две буквы 'ЕС' - но ведь без расшифровки же! Ничего, они не догадаются. Мы только чуть-чуть высунулись из средних веков - так можно?
'Нет! Нельзя!' - кричат в редакцию по телефону насмерть перепуганные и возмущенные читатели.
Требуют, чтобы им больше газету не смели присылать. Новый страх: на конверте указан адрес (на самом деле - только номер квартиры). Значит, на почте знают! Значит, на почте есть список всех евреев! Черная метка 'ЕС'. Варфоломеевская ночь - белые кресты на дверях гугенотов, списки для отправки в Освенцим:
Кошмар.
Напрасно читатель думает, что я смеюсь. Какой тут смех.
Ужасная история. Ужасный страх. Ужасное состояние психики. Смехом это не лечится. А чем лечится? Не знаю.
Могу рассказать о себе.
Я тоже боялся услыхать на улице (в метро, автобусе) слово 'еврей', вжимал голову в сутулые еврейские плечи, когда это слово булыжником пролетало над головой - даже когда речь шла не обо мне. Да уж - не герой, совсем не герой, мягко говоря. А потом: Нет, не было никакого 'события'. Просто времена изменились, и я как-то разжался, перестал трястись. И - ничего страшного не случилось. Я не стал ни сильнее, ни выше, у меня не появилось ни охраны, ни наглости. Но когда мужики, которые меня подвозят (в основном кавказцы) спрашивают про национальность, я отвечаю: 'Еврей'. Сперва это было трудно, вроде как последний крик перед казнью. А теперь - легко, спокойно, без всякого вызова и (почти) без всякого подтекста. Информация - и все тут.
То же самое и по радио, где я тысячу раз с удовольствием 'раскрылся'. Господи, как мне повезло, что у меня такая внешность, такая фамилия! Как мне повезло, что я - не Леонтьев, не Третьяков, не Газманов, что нет у меня соблазна спрятаться под панцирь своей русской фамилии и жить, что-то там от кого-то там 'скрывая'. Ох уж эта роль 'неразоблаченного еврейца - самозваного арийца': Как славно, что меня миновала чаша сия:
Не бойтесь, друзья, хочется мне сказать. Вот я - тоже трус. Но преодолел страх - и ничего. Нечего больше бояться.
Но есть еще одна история. В 1920-е годы из Канады к моему деду приехал его отец, звал уехать с ним в Канаду - в России жить страшно. Образованный дед ему ответил: 'Зачем? Уж с чем-чем, а с антисемитизмом здесь покончено - навсегда'. Безграмотный прадед ему возразил: 'Нет, сынок, здесь все еще будет':
Очень правильная, на мой взгляд, статья. Умница Радзиховский. Вот так именно мы и чувствовали, и двадцать лет назад, и тридцать. Я тогда жил в Советском Союзе - и евреи действительно старались (по возможности) скрыть свое еврейство. То есть, многие из нас. Что уж тут отрицать. Было это, было.
Но статья-то сегодняшняя! Как печально, что в России подобные настроения по-прежнему сильны.
Интересно, что ссылку на статью Радзиховского я нашел в ЖЖ одного антисемита - у него, естественно, были свои мотивы обратить на нее внимание. Ссылки на него давать не буду из санитарных соображений
Леонид Радзиховский
ЧЕРНАЯ МЕТКА
'ЕС' (Еврейское слово - М.П.) всегда приходила к читателям в плотном конверте. Читатель хочет получать еврейскую газету, тем более бесплатную, но боится слова 'Еврейская'. Он хочет быть тайным евреем - как марраны в Испании в средние века. Там, когда узнавали, что человек - марран, его сжигали на костре. Читателей 'ЕС', как мне кажется, не сожгут, но они по-прежнему живут в средневековой мгле, в которой мерцают отблески старых пожаров от еврейских погромов :
Эти плотные 'гетто-конверты', эта коричневая материализация еврейских страхов и фобий говорит о психологическом состоянии пожилых людей (главный читатель 'ЕС') лучше любых многотомных исследований.
Многие интеллигенты (очень часто - еврейские) любят говорить о 'врожденном рабстве' русского народа. В этих словах много правды. Не меньше правды в словах о 'генетическом страхе' русских евреев, точнее о генетическом страхе части евреев перед 'свирепыми гоями'.
Страх этот, как и положено, - безумный, абсолютно иррациональный. Свою фамилию, лицо, национальность 'скрыть' (от кого, кстати? от соседей? от милиции? еще от кого-то?) невозможно. Любой разумный человек это отлично понимает. Но страх сильнее разума - как и положено инстинкту. Я прекрасно помню (да что там 'помню', и сегодня многие так говорят!) вечные разговоры: 'Об этом нельзя говорить по телефону!' О чем же? Нельзя по телефону 'ругать ФСБ', нельзя 'ругать Путина', нельзя вообще 'ругать власть': Помилуйте, зачем же так секретно - ведь я (да и тысячи моих коллег) все это говорим совсем не 'по телефону', а по радио, в газетах пишем. И - ничего, как будто живы-здоровы. Так-то оно так: Разумом люди это понимают, головным мозгом они в 2006 году, а вот спинным - в 1937-м. Точно то же относится к конверту, в котором упакован страх перед: да черт его знает перед кем/чем. Страх - просто. 'Не надо их дразнить'. 'Дразнить' - это значит большими буквами писать слово 'Еврейская'. Опасное слово. Преступное. Провоцирующее.
Мелочь, было бы о чем писать: Нет, не надо обманывать себя и других. Совсем не мелочь, а точное выражение психологического состояния многих (не всех, разумеется) читателей 'ЕС'.
Контрольный эксперимент пришелся на новый год.
'Темницы рухнут, и свобода вас встретит радостно у входа:' Сняли конверт! Отныне газета рассылается в прозрачном целлофановом пакете (без пакета невозможно-с!). Но редакция 'ЕС' не может просто и резко перенести читателя из средних веков в новое время. Революция должна происходить в несколько этапов.
Газета так сложена (еврейские хитрости!), что рокового слова не видно. На обложке написано: 'Еженедельная газета' - так не страшно? Рядом значатся две буквы 'ЕС' - но ведь без расшифровки же! Ничего, они не догадаются. Мы только чуть-чуть высунулись из средних веков - так можно?
'Нет! Нельзя!' - кричат в редакцию по телефону насмерть перепуганные и возмущенные читатели.
Требуют, чтобы им больше газету не смели присылать. Новый страх: на конверте указан адрес (на самом деле - только номер квартиры). Значит, на почте знают! Значит, на почте есть список всех евреев! Черная метка 'ЕС'. Варфоломеевская ночь - белые кресты на дверях гугенотов, списки для отправки в Освенцим:
Кошмар.
Напрасно читатель думает, что я смеюсь. Какой тут смех.
Ужасная история. Ужасный страх. Ужасное состояние психики. Смехом это не лечится. А чем лечится? Не знаю.
Могу рассказать о себе.
Я тоже боялся услыхать на улице (в метро, автобусе) слово 'еврей', вжимал голову в сутулые еврейские плечи, когда это слово булыжником пролетало над головой - даже когда речь шла не обо мне. Да уж - не герой, совсем не герой, мягко говоря. А потом: Нет, не было никакого 'события'. Просто времена изменились, и я как-то разжался, перестал трястись. И - ничего страшного не случилось. Я не стал ни сильнее, ни выше, у меня не появилось ни охраны, ни наглости. Но когда мужики, которые меня подвозят (в основном кавказцы) спрашивают про национальность, я отвечаю: 'Еврей'. Сперва это было трудно, вроде как последний крик перед казнью. А теперь - легко, спокойно, без всякого вызова и (почти) без всякого подтекста. Информация - и все тут.
То же самое и по радио, где я тысячу раз с удовольствием 'раскрылся'. Господи, как мне повезло, что у меня такая внешность, такая фамилия! Как мне повезло, что я - не Леонтьев, не Третьяков, не Газманов, что нет у меня соблазна спрятаться под панцирь своей русской фамилии и жить, что-то там от кого-то там 'скрывая'. Ох уж эта роль 'неразоблаченного еврейца - самозваного арийца': Как славно, что меня миновала чаша сия:
Не бойтесь, друзья, хочется мне сказать. Вот я - тоже трус. Но преодолел страх - и ничего. Нечего больше бояться.
Но есть еще одна история. В 1920-е годы из Канады к моему деду приехал его отец, звал уехать с ним в Канаду - в России жить страшно. Образованный дед ему ответил: 'Зачем? Уж с чем-чем, а с антисемитизмом здесь покончено - навсегда'. Безграмотный прадед ему возразил: 'Нет, сынок, здесь все еще будет':
